За кадром Каскадёр – профессия уникальная, штучная
Программу "За кадром" ведёт Николай Мамулашвили.
Представители самых разных профессий, порой редких, порой экстремальных, но чаще самых обычных – гости в нашей студии. Испытатели, врачи, водолазы, пожарные, дипломаты, лётчики, автогонщики, альпинисты, журналисты и спасатели... Этим профессионалам есть, что рассказать об изнанке своей работы, о том, чего мы не знаем, о том, что обычно остаётся за кадром. Их всех объединяет одно: любовь к своему делу. Это люди с характером, они никогда не отступают. Каждый из них обрёл своё настоящее признание и находится на своём месте.
Гость в студии – Варвара Никитина, одна из первых в России женщин-каскадёров, постановщик трюков.
Мы говорим с ней об этой довольно экстремальной профессии, о том, как работают каскадёры и почему порой женщины идут в эту, на первый взгляд, чисто мужскую профессию.
Как вы стали каскадёром? Что предопределило ваш выбор? Я перед эфиром узнал, что у вас два высших образования. Вы закончили Московский горный университет и Академию имени Плеханова?
В. Никитина: Да, это правда.
А как получилось так, что вы пришли в эту профессию – очень интересную, даже экстремальную и порою опасную?
В. Никитина: У меня всё было очень просто. Я мечтала быть каскадёром с советского счастливого детства, лет с 9-10. Как пришла ко мне эта мысль, я особо не помню. Скорее всего, это были какие-то фильмы. Моими любимыми фильмами были "Неуловимые мстители" и "Не бойся, я с тобой". Они навеяли мне какую-то романтику, и мне казалось, что герои этих фильмов, во-первых, были высокоморальными людьми, а, во-вторых, они выполняли какие-то совершенно сумасшедшие вещи, а именно: трюки. Я думала, что вот именно этого я хочу. И лет с 10 я стала говорить, что буду каскадёром. Все, естественно, надо мною смеялись. И в школе, и дома. Как бы считали, что это из разряда желаний, когда все дети говорят, что будут космонавтами.
Вот вы стали каскадёром, и какой была реакция ваших близких, родных, родителей?
В. Никитина: Дело в том, что я не сразу стала каскадёром. Когда я закончила школу, мечта эта со мной жила (я вообще человек из спорта, была мастером спорта по художественной гимнастике), и я к тому моменту вообще не понимала, что надо делать, чтобы стать каскадёром. Института, который готовил бы таких специалистов, не было, и я не знала, куда податься.
Но знала, что есть киностудия "Мосфильм". Я туда поехала, нашла трюковой отдел, постучалась (я была очень скромной девушкой в юности). Там сидели некие мужчины возраста 40+, и я начала им робко говорить, что я – мастер спорта и хочу попробовать… А они мне в ответ просто сказали одну фразу, что эта профессия не женская и куда вам в неё, бабам. И передо мною закрылась дверь.
Чтобы не расстраивать родителей, я решила поступить в институт и получить высшее образование. И мне фактически было всё равно какое. Сначала я поступала в МГУ на геофак, который манил меня романтикой и экспедициями, но в него я не поступила и просто с выпиской пошла в первый попавшийся на пути следования моего троллейбуса вуз. Это был Горный институт. Меня туда радостно приняли, и я там отлично отучилась на маркшейдерском факультете.
И когда я была на первом курсе института, мне попалось маленькое-маленькое объявление о наборе в школу каскадёров. И я понеслась туда просто на крыльях. Но эта школа оказалась просто коммерческими курсами, куда вместе со мной принеслось более тысячи человек народу. И ясное дело, что столько каскадёров в 90-е годы в стране было совершенно не надо, потому что кино было практически остановлено, картин почти не снималось. Тем не менее, это был какой-то малюсенький шанс, и я за него уцепилась, начала заниматься в этой школе каскадёров. Это были как бы курсы подводного плавания, прыжков с вышки, фехтования, рукопашного боя и стрельбы. В принципе, это были весьма неплохие курсы.
А вот дальше мне просто улыбнулась удача. К нам, в эту школу каскадёров, приехал актёр, каскадёр, прекрасный режиссёр и замечательный человек, с которым потом меня на долгие годы скрепила дружба, Андрей Станиславович Ростоцкий, к сожалению, сегодня уже погибший. И он отбирал для своего первого как режиссёра фильма "Зверобой" дублёрш, ему каскадёры нужны были. И в силу своей внешности, что у меня раскосые глаза и длинные тёмные волосы, я подошла на роль ирокезки. Так я просто случайно попала в кино. Из тысячи обучающихся он отобрал троих девчонок, в том числе и меня, на съёмочную площадку.
И там я абсолютно заболела кино. После этого фильма меня стали приглашать разные постановщики-трюков исполнять трюки. В титрах меня не писали, денег не платили. И так было года два-три.
А как такое может быть?
В. Никитина: Такое было. Я училась в институте и была счастлива уже тем, что я в профессии. И потом, когда я уже наработала какое-то количество лет, меня пригласили в Ассоциацию каскадёров России, которую возглавлял и возглавляет на сегодняшний день Александр Иванович Иншаков, наш бессменный президент, и просто молча, без пафоса положили передо мной удостоверение члена каскадёрского сообщества. Таким образом я считаюсь… Вот почему пишут, что я первая. Я – первая женщина, которая официально признана каскадёром.
И до меня они тоже были. Иногда, когда надо было продублировать актрис и невозможно это было сделать мужчине, это были жёны каскадёров. В общем, были какие-то женщины, которые исполняли трюки.
Что касается семьи, то у меня прекрасная семья. И моя семья как-то это приняла. И мама, и отец, они всегда строили взаимоотношения со мной и с сестрой на основе полного доверия и уважения желаний, что очень сложно. Мне, например, так не удаётся со своей дочкой. Родители, конечно, очень переживали. Один раз они в 90-е годы, когда я была булгаковской Маргаритой, пришли на мероприятие, и там порвался трос, по которому я летела. И я вместе с декорациями, подмяв пять человек страхующих, упала.
И родители пришли в ужас?
В. Никитина: Да. Это был единственный раз, когда мои родители были на съёмках и, что называется, видели всё это в режиме онлайн. После этого они поставили своего рода блок для себя. И даже сейчас, когда какой-то фильм идёт, и я говорю, что вот сейчас это буду делать я, мама это не смотрит.
Интересно, а что они сказали, когда посмотрели фильм "Зверобой"?
В. Никитина: Я не помню вообще, как всё это было. Вообще, когда я зову их на премьеры иногда, они приходят (отец уже сейчас, к сожалению, ушёл из жизни), смотрят и потом говорят, как эта актриса всё сделала, какая же она молодец! Я им говорю, что, вообще-то, это была я. Они удивляются: "Да?" А потом продолжают, что вот эта актриса всё-таки молодец. Им как-то увидеть нас вместо актёров сложно, мы ведь дублёры.
Про реакцию супруга я не спрашиваю, потому что он тоже постановщик трюков, насколько я знаю?
В. Никитина: Да, он каскадёр, постановщик трюков.
А дочь ваша – актриса?
В. Никитина: Моей дочери сейчас будет уже 20 лет. Она с 9 лет снималась как актриса. Но сейчас она учится на продюсерском факультете. Она абсолютный киношник, но, слава богу, что выбрала всё-таки экономическую профессию, чему мы очень рады.
Считается, что во времена Советского Союза профессии "каскадёр" официально не существовало. Актёрам самостоятельно приходилось исполнять сложные трюки. Поэтому преподаватели актёрских вузов уделяли большое внимание физической подготовке своих студентов. Однако с развитием кинематографа возникла необходимость замены актёров дублёрами в сложных сценах. Одной из первых киносцен, в которой актёров заменили дублёры, стала сцена драки музыкантов в фильме Григория Александрова "Весёлые ребята". Вместо актёров-музыкантов кулаками размахивали тогда профессиональные боксёры.
И всё же считается, что начало профессии "каскадёр" было положено в 1948 году. Причём приложил к этому руку не кто иной, как Иосиф Сталин. "Отец всех народов" любил на досуге посмотреть кино. И вот однажды, после просмотра очередного американского вестерна, И. Сталин заявил: "А что? Наши режиссёры так снимать не могут? Посмотрите, какие смелые люди!". Вскоре "Смелые люди" появились и на советских экранах. Именно так назывался фильм об отважных партизанах. Картина "Смелые люди" почти на четверть состояла из конных трюков, которые до сих пор считаются уникальными.
А существует ли у нас школа каскадёров? Где и как их готовят?
В. Никитина: Правда жизни состоит в том, что на сегодняшний день нет ни учебного заведения, нет никакого государственного института, в котором бы обучали профессии "каскадёр". Есть некоторые курсы, называющие себя "школами каскадёров". Но я знаю все эти курсы, все эти а-ля школы, они не готовят кинодублёров, кинокаскадёров.
На сегодняшний день человек в каскадёры попадает следующим образом. Если человек из спорта и у него хорошая координация тела, то он находит трюковую группу и приходит к постановщику. И если есть вакантное место (собственно, так и ко мне в группу попадают), ты берёшь человека и сначала смотришь, насколько он может работать в команде. Потому что у нас работа командная. На первом месте всё-таки не мышцы, а мозг, голова. Голова должна быть очень активной, уметь очень быстро принимать решения по координации тела. Дальше ты даёшь человеку какие-то простые трюковые вещи делать, и, в общем, всё дальше идёт и идёт. И если этот человек вливается в команду, то да, он становится каскадёром.
Кто может стать каскадёром? Должен ли будущий каскадёр обладать какими-то особыми природными качествами? Или в принципе любой человек, которому эта профессия нравится, может, как-то занявшись собой, стать каскадёром?
В. Никитина: Нет. Я до сих пор считаю, а я уже 25 лет в профессии, что каскадёр – это профессия уникальная, единичная. Профессиональным каскадёром может стать один, если не из миллиона, то из нескольких тысяч. А вообще, это грязная работа. Особенно когда девушки к нам приходят, если они приходят сначала за романтикой, то она у них очень быстро рассеивается.
Что такое в России профессия "каскадёр"? Это не как в Голливуде, как в кино показывают, когда каскадёр проснулся, чашку кофе выпил, на "Харлей" сел, приехал, где-то прыгнул, у него всё там готово, и уехал. В России всё не так. У нас ты приезжаешь и сам себе готовишь трюк. Если это, например, высотное падение, нужно собрать приход из картонных коробок. Ты сам его собираешь, сам таскаешь железо, сам что-то сваркой привариваешь. Потом сам делаешь трюк или страхуешь своего друга-каскадёра.
Помните, был такой замечательный американский фильм "Трюкач". Питер О'Тул играл там режиссёра.
В. Никитина: Да.
Фильм этот во многом показательный.
В. Никитина: К сожалению, у нас какого-то правдоподобного фильма про каскадёров на сегодняшний день пока нет. Может, когда-то появится.
Помните, там была сцена, когда каскадёр должен был выполнить трюк, то постановщик трюков ему сказал: один прыжок через крышу – 500 долларов, дубль – ещё 500 долларов. А как у нас платят каскадёрам?
В. Никитина: У нас платят каскадёрам меньше, чем актёрам. Конечно, я не беру актёров групповых или массовых сцен. У меня есть дочь. Когда она снималась как актриса, она приходила домой, а она выросла среди каскадёров, знает наши ставки, нашу работу, и говорила, как это возможно, чтобы она за две фразы в кадре получала больше, чем мама за прыжок с 15 метров? Вот у нас, к сожалению, так.
А что касается дублей, то раньше, в советское время, была оплата по дублям. И каскадёры говорили так: больше дублей – больше рублей. Тогда действовала тарифная сетка, где каждый трюк имел свою цену. И трюк высшей категории сложности в советское время стоил больше 50 рублей. Это были безумные деньги.
Сейчас минимальная ставка каскадёра, который приехал на площадку подраться или поскользнуться на банановой кожуре, стоит 9 тысяч рублей. Соответственно, ставка постановщика трюков, который отвечает за каскадёров и актёров в трюковой сцене, составляет минимально 15 тысяч рублей. Это за самые простые трюковые сцены. Ну и дальше идёт перечень цен в зависимости от сложности трюка. Но платят сейчас не за дубль, а за смену. Смена у нас 12-часовая.
Коль скоро мы упомянули американскую школу каскадёров, если мы будем сравнивать две школы: американскую и российскую, которая из них круче? И могут ли российские каскадёры делать то, что делают американцы? Или американцы не могут делать то, что делают наши каскадёры?
В. Никитина: У меня очень много было проектов, в которых я работала с американскими каскадёрами и американскими постановщиками трюков. Последний раз работала не далее, как два года назад в фильме "Код Каина", где был голливудский постановщик, он же – режиссёр, Уильям ДеВиталь. Этот фильм потом ещё был номинирован на премию "Taurus", где все каскадёры, и я в том числе, переворачивали автомобиль в этом фильме. Значит, разницы нет. И американские каскадёры хороши, и наши каскадёры хороши. Разница лишь в технологиях съёмки и в подходе вообще к производству трюков. У них целые институты работают, чтобы разрабатывать оборудование для трюков. Слава богу, сейчас у нас есть возможность покупать трюковое оборудование в Голливуде. Там существует всевозможное оборудование для трюков: гели для горения и прочее. У американцев всё обеспечение трюков, что называется, находится под боком. У нас такого нет. Отечественных разработок крайне мало. Они находятся в начале пути, и их крайне мало.
А по мастерству… Я считаю, что у российских каскадёров однозначно больше куража. И наш каскадёр иной раз… Например, звонят мне дипломники-студенты ВГИКа и говорят, что они снимают дипломный фильм и очень хотели бы вставить в него трюк, но у них нет денег на трюк, поэтому просят помочь. Иногда я могу себе позволить сделать что-то бесплатно. У американцев этого в голове вообще нет. Они этого сделать не могут, потому что они не понимают, как это возможно. Или если это знакомый режиссёр, с которым я работала на многих проектах, у него тогда были бюджеты-бюджеты, а сейчас у него небольшой бюджет, то я могу "упасть" по цене и что-то сделать сама, что считаю нужным. У американцев такое невозможно.
У российских каскадёров на первом месте – трюк, на втором – деньги, у американцев наоборот: сначала деньги, потом трюк. Разница только в этом.
Вёл программу Николай Мамулашвили. Режиссёр выпуска Татьяна Бондаренко.
